Ельцин, выступая перед представителями Союза городов, сделал заявление, которое повергло в шок республиканские госбанки и руководство республик.
Это помогло им определить, что безнал никак не связан с золотой наличностью, а также понять, что со времени вступления в действие закона «О государственном предприятии», а именно, с 1 января 1988 года, безнал, полученный хозрасчётными предприятиями в виде прибыли от оборонных предприятий и других госструктур, стал обналичиваться ими в госбанке и выдаваться рабочим в качестве зарплат, как твёрдая наличность, в связи с чем у иностранных правительств сложилось обоснованное мнение, что с начала 1988 года наличная рублёвая масса, вращающаяся в торгово-денежном обороте Советского Союза, постоянно и законным способом «разбавляется» суммами обналиченного безнала, не обеспеченного золотом.
Но подобная денежная эмиссия госбанка (с допечатыванием денег, не подтверждённых золотом), начавшаяся с «сухого закона» и продолженная вследствие принятых законов «О государственном предприятии» и «О кооперации», до августа 1989 года ещё не имела никаких пагубных последствий для экономики именно потому, что, как уже говорилось, правительства зарубежных стран пока ещё ничего не знали о творящихся за «закрытыми дверями» финансовых безобразиях, вследствие чего экономическая ситуация в СССР в их понимании была стабильная, и посему рубль на «чёрном рынке» сохранял устойчивость, а в народе ещё не происходила торговая паника.
И когда в августе 1989 года (после принятых поправок к закону «О госпредприятии») зарубежные правительства смогли, наконец, вникнуть в механизм вращения денег между госбанком, госпредприятиями, хозрасчётными производствами, кооперативами и населением, и понять, что значительная часть невозвращённых денег просто допечатывается в госбюджет (другая часть вновь печатаемых денег обеспечивалась добываемым золотом) – с этого момента вся денежная масса, накопленная у граждан, в том числе и благодаря «сухому закону», стала быстро обесцениваться на «чёрном рынке» по отношению к валютам.