Слово «драпировки»

— в скульптуре и живописи — туники, тоги, плащи и др. широкие, свободные одежды, в которые художник облекает изображенные человеческие фигуры, и вообще ткани, представляемые в картинах, статуях и рельефах. Правила искусного драпирования фигур одинаковы как для живописи, так и для ваяния; они сводятся к требованию, чтобы драпировка, прикрывая тело, не скрадывала совершенно его форм, но позволяла зрителю догадываться о них, не мешала ему понимать движение фигуры и в особенности не нарушала ее жизненности и изящества неправдоподобием и некрасивостью своих изгибов и складок. Требования эти не должен упускать из виду при своей работе преимущественно скульптор, так как у него нет красок, перспективы, сложной обстановки сюжета и других художественных рессурсов, какими располагает живописец, а есть лишь одно средство выражать идею — человеческая фигура с ее формами и движениями. Отлично понимая эти условия, античные художники даже изобрели для удобнейшего их удовлетворения особый род драпировок, употребляемый и поныне, а именно так назыв. мокрые драпировки, т. е. такие, которые воспроизводят более или менее тонкую материю, как бы смоченную влагой, прилипающую к телу и чрез то ясно обрисовывающую его формы. Способ драпирования в образных искусствах изменялся сообразно их состоянию в различные исторические эпохи и у разных народов. Древние египтяне, халдеи, персы и финикияне, а также греки при первых попытках своего художественного творчества одевали статуи и фигуры барельефов в тяжелые, грубые Д., лишенные складок и похожие на мешки, из которых выступают только голова, руки и ноги. При дальнейших успехах греческого ваяния Д. стали дробиться на складки, еще сухие и резкие, иногда чересчур многочисленные и уложенные правильными рядами, но уже намекающие на контуры скрытого под ними тела. В эпоху полного расцвета эллинского искусства боги и герои, олицетворяемые пластикой в идеально-прекрасных образах, по большей части сбрасывают с себя всякие покровы; много-много, если кусок ткани небрежно накинут им на плечо или руку или же лежит подле них, и только такие строгие и целомудренные богини, как Артемида и Афина, не расстаются с Д., которые принимают тогда мягкие, изящные, умно расположенные складки. Впрочем, наряду с обнаженными и полуобнаженными статуями искусство этой эпохи производит и облеченные в Д. с многочисленными, симметрическими, как бы приутюженными складками; но подобные изваяния — не более, как старообрядчество, подражание древнейшим прототипам, освященным народным уважением (архаистические статуи). У римлян главною задачей пластики был портрет, в котором передавались не только черты данного лица, но и его костюм; одежды же римлян и римлянок — тоги сенаторов и жрецов, столы и пеплумы матрон, плащи воинов, мантии императоров и пр. — представляли благодарную тему для художественной разработки. Вследствие этого римские скульпторы довели искусство Д. до высокой степени совершенства и оставили нам лучшие образцы по этой части. В средние века, при общем упадке художеств, Д. возвращаются почти к первобытной грубости и неуклюжести, и только Византия еще сохраняет в отношении их некоторые следы античного предания. К XII и XIII в. на западе Европы тощие, окоченелые статуи с огромными головами жмутся к пилястрам и к косякам порталов церквей в одеждах с топорно рубленными, частыми, расположенными без всякого соображения складками, опускающимися вниз вертикально или ломающимися под острыми углами. В XIV в. заметен некоторый успех: Д. начинают делаться менее жесткими и намекать на формы скрытого под ними тела. В XV в. они еще более освобождаются от условности и рутины, стремятся возможно лучше обрисовывать фигуру, хотя иногда и вдаются в манерность. С началом XVI ст. совпадает блестящее развитие этой отрасли искусства, точно так же, как и всех других: внимательное изучение антиков и натуры дает художникам Возрождения возможность усиливать как в скульптуре, так и в живописи красоту и выразительность человеческой фигуры мягкими, изящными, вполне естественными драпировками и сравняться с художниками классической древности, если не превзойти их в этом отношении. В следующие за тем столетия в обеих отраслях искусства Д. нередко предоставляется слишком важная роль, причем, претендуя на красоту, они ломаются, комкаются и развеваются самым неправдоподобным образом. Это жеманство прекращается в конце XVIII ст. под влиянием пристрастия к древним грекам и римлянам, возбужденного, с одной стороны, проповедью Винкельмана, а с другой — школою франц. живописца Давида. В последнее время свободные и широкие драпировки в роде древних еще не вытеснены вполне из искусства неблагодарным для него современным костюмом, и скульпторы нередко прибегают к ним, особенно когда приходится исполнять монументальные статуи. В художественных школах молодые артисты учатся укладке Д. при помощи "манекенов" (см.), одетых надлежащим образом.

А. С—в.