Оставлять за собой горы мусора – это не жлобство, а искреннее выражение мерзопакостной сущности массового человека.
И тока-тока, понимашь, императорского звания потомки Петра, окноруба-европейца, подпустили достоинства меж приличных (при лицах которые непотерянных) людей – как грянул Великий Хам, и жлобство стало похвальной нормой.
Вот оно жлобство, которое все захлестнуло, думала я, ковыряя кусок.
И тока-тока, понимашь, императорского звания потомки Петра, окноруба-европейца, подпустили достоинства меж приличных (при лицах которые непотерянных) людей – как грянул Великий Хам, и жлобство стало похвальной нормой.