Значения слова красота

красота, красоты, мн. красоты (красоты устар.), жен.

1. только ед. отвлеч. сущ. к красивый. Красота рисунка. Красота северной природы.

2. только ед. Красивое, прекрасное (как общее понятие; книж.). Истина, добро и красота.

3. только мн. Красивые места; то, что производит художественное впечатление. Красоты Крыма. Поэтические красоты.

4. только ед. Красивая, привлекательная наружность. Он не отличался красотой.

5. Красавица (устар.). «Влюблен я, дева-красота.» Языков. «Его (Гименея) завистливые взоры теперь не страшны красотам.» Пушкин.

6. только ед., в знач. междометия. Очень красиво, хорошо, ловко (прост., часто ирон.). Поскользнулся, упал в грязь - красота!

• Во всей красоте, для красоты - то же, что во всей красе, для красы (см. краса).

   на северо-востоке России так назывался венец невесты из лент и цветов, символ девичества и девичьей воли, который ставился на девичнике перед невестою; ленты она раздавала на память подругам, а лучшую отдавала в церковь.

   (Энциклопедия моды. Андреева Р., 1997)

безобразие

некрасивость

уродство

некрасота

важнейшая эстетическая категория, служащая для оценки таких свойств предметов и явлений, как совершенство, гармоничность, выразительность, завершенность. Тесно связана с категорией прекрасного.

Рб: эстетические категории в литературе

Асс: гармония¹, прекрасное

* "Художественно прекрасное выше природы. Ибо красота искусства является красотой, рожденной и возрожденной на почве духа" (Г. Гегель).

"Еще в глубокой древности, на стадии охотничьего производства люди постепенно учились создавать словесные, графические и скульптурные изображения жизни. Все это требовало от людей какого-то мастерства, все это в какой-то мере могло быть творчеством по законам красоты" (Г.Н. Поспелов).

"Красотой в смысле субъективном мы называем то, что доставляет нам известного рода наслаждение. В объективном же смысле красотой мы называем нечто абсолютно совершенное, вне нас существующее" (Л.Н. Толстой). *

   ♦ Фотография Бальмонта с надписью А. Н. Толстому: "Красивому — красивый" (РГАЛИ, 2182. 1. 140–141).

   ♦ Гумилев говорил жене: "Помолчи: когда ты молчишь, ты вдвое красивее" (НГ: иссл., мат., библ., 425).

   ♦ Серия снов О. Седаковой. "Как убили Мандельштама". Мы идем по Манежной площади - очевидно, с Н. Як. Впереди, за три шага О. Э. Подойти к нему нельзя. При этом мы знаем условие, при котором его заберут, а он нет. Условие - если он остановится у ларька. Ларьков очень много: сладости, сигареты, открытки. Он все время заглядывается, а мы внушаем на расстоянии: иди, иди, иди. Но напрасно. Он остановился, и его увели. Мы выходим на Красную площадь. Там парад. Генералразводит войска. Войска исчезают, как дым, во все четыре стороны. Тогда по пустой площади очень громко он подходит к Н. Я, отдает честь и вручает "Рапорт": "1) Удостоверяю, что Ваш муж бессмертен. 2) Он не придумал новых слов, но придумал новые вещи, 3) Поэтому не кляните меня. — Генерал". — Мы оказываемся в ложе роскошного театра. На сцене - Киев. Лежит мертвый О. Э, а над ним растрепанная женщина кричит: Ой, який ще гарний!

   "Как болела Ахматова". Ахматова лежала посреди комнаты и болела. Другая Ахматова, молодая, ухаживала за ней. Обе были не настоящие и старались это скрыть, то есть не оказаться в каком-то повороте, — поэтому двигались очень странно. Появился Ю. М. Лотман, началась конференция, и было решено: "Всем плыть в будущее, кроме Н, у которого бумажное здоровье".

   "Как Пастернака отправили по месту рождения". Пастернака я встретила на лестнице, он был очень взволнован: "Подумайте, меня заставили заполнить анкету. Место рождения. Ну какое же у меня может быть место рождения? Я и написал Скифо-Сарматия. А теперь всех высылают по месту рождения".

   "Бродский". Бродский приехал из Америки в Одессу покататься на трамвае. Трамвай шел по воздуху над морем цвета чайной розы. Было очень приятно.

   "Чехов". На переходе "Парка культуры" возле неработающих автоматов стоял Чехов и глядел на толпу таким взглядом, как будто он Христос.

   "Шостакович". Шостаковичу я сдавала экзамен по древнерусской литературе. Он поставил на пюпитр натюрморт и сказал: пожалуйста. Я, притворяясь, что все остальное мне понятно, спросила: А сколькими пальцами играть? — Конечно, как при Бахе. — Откуда-то я вспомнила, что восемью, но это оказалось очень трудно, потому что я загибала не большой палец, а безымянный. Когда натюрморт кончился, оказались обыкновенные ноты Но я рано обрадовалась: эти ноты были вишни, и если ближние можно было сыграть, то дальние никак Я придума ла, наконец, и клавиатура стала круглой, так что дальние ветки оказались внизу. Но на следующей странице появилась уже гроздь - не то винограда, не то сирени, бесконечно многомерная. В отчаянье я отрываю руки от клавиш и шевелю в воздухе - и звучит неимоверная, божественная трель. Это телефонный звонок.

   одно из центральный понятий рус. философской и эстетической мысли. Слово К. происходит от праславянского краса. Прилагательное красный в праславянском и древнерус. языках имело значение красивый, прекрасный, светлый (отсюда, напр., Красная площадь), а не обозначало красный цвет (он передавался словами с корнем черв, как ныне в украинском, польском, болгарском, чешском, словацком языках). Помимо слов краса, К. отношение к красивому и прекрасному в старославянском и древнерус. языках выражалось словами лепый, лепота (и сейчас мы говорим: великолепный, а в качестве отрицания - нелепый). Синоним красивого, К. - пригожий, пригожество - показывает древнейшие связи эстетического и практического мироотношений. В Древней Руси К. мыслится как существенное свойство различных явлений - воина, корабля, проповедника (Изборник Святослава, XI в.). К. наделялась истина (митрополитИлари-он). Для Кирилла Туровского высшая К. - духовная, имеющая и мыслительно-познавательный, и религиозный, и морально-нравственный смысл. Красота же строй есть некоего художника, - отмечалось в Повести о Варлааме и Иосафе (XI–XII вв.). В последующее время преобладало богословское понимание К. как К. божественного первообраза. По Нилу Сорскому, К. мира сего является преходящей, превращающейся в красоту безобразну. Артемий (сер. XVI в.) усматривал три уровня К.: тленная К., душевная К. (К. праведности) и безвещественная, духовная К. Симеон Полоцкий считал красоту плоти наградой за красоту душевную. Для XVII в. характерно понимание К. как проявления внутреннего стройства. В иконописи особо ценилось сочетание К. с мудростью и изящным мастерством (Иосиф Владимиров). Наряду с такими взглядами на К. провозглашалось противостояние божественной лепоты пестроте зримого мира, недопустимость подражания земному в святых иконах (Аввакум). Ломоносов видел многообразие проявлений К., свойственной и минералам, и рукотворному стеклу, и российскому языку, и произв. художеств, в т. ч. свободных искусств. Источник К. - божественная премудрость и сила, но сама натура представляется как некая художница. В XVIII в. отмечается субъективность восприятия К. Природою черные люди, по словам Феофана Прокоповича, не ставят в лепоту телесной белости. Не допуская, чтобы вся красота мира ничтожествовала. Радищев писал и о естественной К. тела, и о том, что и К., и сама добродетель, возникая в результате сравнения, живут в мысли. Козельский связывал К. с человеческими чувствами. А. Ф. Мерзляков, проводя различие между явлениями К. и ее сущностью, отделял то, что почитается красотою, от того, что в самом деле есть красота. Одно дело - субъективное свойство эстетических предметов, другое - субъективное состояние души. Красоты всеобщие соответствуют ходу, намерениям, законам природы, а предметы, называемые прекрасными, нравятся нам не столько сами по себе, сколько по отношению к нам. Галич выделял три вида К.: К. умозрительная как проявление истинного; К. нравственная как проявление доброго; К. чувственная, или прелестная, как проявление приятного. Как романтический эстетик, Одоевский утверждал, что основание К. не в природе, но в духе человеческом. По взглядам же Надеждина, К. есть нечто в себе объективное, она не что иное, как высочайшая гармония жизни. Белинский был также убежден, что все прекрасное заключается только в живой действительности. Чернышевский дополняет формулу прекрасное есть жизнь антропологическим пониманием К.: прекрасное то, в чем мы видим жизнь, как мы понимаем и желаем ее, как она радует нас. Достоевский стремился осмыслить К. во всей ее объективной сложности и противоречивости. Красота - загадка, - считал он. Красота есть не только страшная, но и таинственная вещь. Тут берега сходятся, тут все противоречия вместе живут, тут дьявол с Богом борется, а поле битвы - сердца людей. В формуле Достоевского мир спасет красота последняя мыслится как нечто доброе, положительное, идущее от Бога, а не от дьявола. В. С. Соловьев был также убежден в спасительной силе К., ибо К., как благо и истина, являются положительными идеальными определениями достойного бытия, где не будет ни анархической множественности (разделенности) добра, истины и К., ни их мертвого единства. В XX в. понимание К. шло различными путями. Для Н. О. Лосского К., как любовь, истина, свобода, - аспекты полноты бытия, воплощаемого Царством Божием. В. И. Иванов называл объективное начало К. общей категорией человеческого единения. Для Бердяева природа красоты - онтологическая и космическая. Его не удовлетворяют все определения К., ибо они формальны и частичны, а в красоте нужно жить, чтобы узнать ее. По Шестову, каждая прекрасная вещь есть нечто абсолютно незаменимое: прекрасное небо не заменит прекрасного моря, а прекрасное море - прекрасной картины. Стало быть, нечего и спрашивать, что такое красота. А Д. Н. Овсянико-Куликовский, солидаризуясь с Писаревым, пришел к выводу, что К. целиком состоит из условностей и фикций, ибо объективной Красоты нет (это - миф), есть только субъективная категория красивого. В эстетической мысли 30—40-х гг. XX в. проблема К. вначале, по существу, не ставилась, а вульгарно-социологический подход приводил к заключению: наша нормативная марксистская эстетика отрицает и объективные и субъективные критерии красоты, ибо она… против красоты вообще (Пролетарская литература. 1931. № 4. С. 148). Лишь в сер. 50-х гт. в начавшемся обсуждении вопросов эстетического мироотношения был поставлен вопрос о К. И хотя участники дискуссии уверяли, что они следуют принципам марксистско-ленинской философии и эстетики (стали известны и рукописи молодого Маркса, в к-рых речь шла о законах красоты), их трактовка К. была существенно различной. Т. наз. при-родники (Н. А. Дмитриева, Г. Н. Поспелов и др.) утверждали, что К. как изначально природное свойство существовала и до человеческого об-ва. Т. наз. общественники (Л. Н. Столович, Ю. Б. Борев и др.) рассматривали К. как социокультурное явление, выражающее в конкретно-чувственной форме утверждение человека в мире, меру свободы его и об-ва. Сторонники т. наз. объективно-субъективной концепции К. определяли К. как отраженную в сознании закономерность определенного качества (А. И. Буров), как соответствие реальности и идеала (М. С. Каган). С нач. 60-х гг. делаются попытки осмыслить К. в аксиологическом аспекте как эстетическую ценность, показать ее взаимосвязи с др. эстетическими категориями, выявить своеобразие К. в искусстве и особенности ее субъективного восприятия и переживания. В поэзии сложилась традиция поэтической эстетики, образно определяющей мн. эстетические проблемы. В рус. поэзии одной из них является проблема К. Поэт способен не только создавать К., но и художественно определять ее проявления, феномен ее восприятия и переживания, давать поэтически-афористические формулы К.: Гений чистой красоты (Пушкин); Сотри случайные черты - / И ты увидишь: мир прекрасен (А. Блок); …красота - не прихоть полубога, / А хищный глазомер простого столяра (О. Э. Мандельштам); И прелести твоей секрет / Разгадке жизни равносилен (Б. Л. Пастернак); …что есть красота / И почему ее обожествляют люди? / Сосуд она, в котором пустота, / Или огонь, мерцающий в сосуде? (Н. А. Заболоцкий).

   ◘ Л и т.: История эстетической мысли. М., 1985. Т. ГС.416–417; М., 1986. Т. 3. С. 324; Русские эстетические трактаты первой трети XIX в.: В 2 т. М., 1974; Радищев А. Н. Избр. филос. соч. М., 1949. С. 354, 390; Белинский В. Г. Полн. собр. соч. Т. 4. С. 489; Чернышевский И. Г. Избр. филос. соч. М., 1950. Т. Г С. 74; Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Т. 8. С. 66, 436; Т. 14. С. 100; Соловьев Вл. Стихотворения. Эстетика. Литературная критика. М., 1990. С. \Ъ\;Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989. С. 455–456; Иванов Вяч. Борозды и межи. М., 1960. С. П0; ШестовЛ. Соч. М., 1993. - Т. 2. С. 204; Овсянико-Куликовский Д. Н. Литературно-критические работы. М., 1989. Т. 2. С. 341, 342; Андреев А. Л. Марксистско-ленинская концепция искусства и принцип отражения. М., 1988.

   Л. И. Столович

 Красота

 ♦ Beauté

   Качественная характеристика красивого, его фактическое состояние. Насколько правомочно разделение понятий красивого и красоты? Этьен Сурьо (***), в своем «Эстетическом словаре», полагает, что правомочно: «Рассуждая о красивом, мы пытаемся найти его сущность, определение, критерий. Напротив, красота как непосредственно воспринимаемое качество может быть объектом прямого опыта и выражением единодушного мнения». Не придавая этому определению статуса абсолютной правоты, признаем, впрочем, что оно более или менее соответствует практике. Красивое – это концепт; красота – редкое везение.

   ***

   Этьен Сурьо (1892–1979) – французский философ, профессор эстетики в университете Сорбонны, автор труда «Эстетический словарь».

КРАСОТА, ы, мн. оты, от, отам, ж.

1. ед. Всё красивое, прекрасное, всё то, что доставляет эстетическое и нравственное наслаждение. К. русской природы. К. поэтической речи. Отличаться красотой. Для красоты (чтобы было красиво; разг.).

2. мн. Красивые, прекрасные места (в природе, в художественных произведениях). Красоты юга. Красоты стиля.

3. красота!, в знач. сказ. О чёмн. очень хорошем, впечатляющем, блеск (в 3 знач.) (разг.). Погуляли, искупались. К.!

| увел. красотища, и, ж. (к 1 и 3 знач.; прост.).

1. ж.
   1. Отвлеч. сущ. по знач. прил.: красивый.
   2. Все красивое, прекрасное.
2. предикатив разг. Оценка чего-л. как восхитительного, замечательного.

— Та сторона явлений, которая, в своей специфической особенности, не подлежит суждению ни с точки зрения теоретической истины, ни с точки зрения нравственного добра, ни — материальной пользы и которая, однако, составляет предмет положительной оценки, т. е. признается достойной или одобряется — есть эстетически прекрасное или К. От теоретически-истинного и нравственно-доброго она отличается непременным требованием воплощения своего содержания в ощутительных или конкретно воображаемых реальностях. От материально-полезного прекрасное, как такое, отличается тем, что его ощутительные предметы и образы не подлежат чувственному хотению и пользованию. К этим сравнительным указаниям сводится все, что в философии остается бесспорным относительно К. Положительную ее сущность или то, что собственно одобряется в эстетических суждениях, различные философские учения понимают различным и частью противоположным образом (см. Эстетика). В сочинениях по эстетике, не принадлежащих собственно философам, вопрос о психофизиологических условиях, при которых в человеке проявляется чувство прекрасного, нередко смешивается с вопросом о собственном значении К. (см. Психология, Психофизика).

Вл. С.