Пехотинцев не было приказано благодарить, как всадников, через магистратов, и их не пригласили в курию выслушать ответ, а равно и сенаторы не оставались уже за порогом курий, но каждый из них, по мере сил своих, стоя на возвышенном месте, перед толпой, стоявшей на Комиции, выражал словами и жестами всеобщую радость, называл римский город блаженным, непобедимым и вечным, благодаря такому согласию превозносил всадников, превозносил плебеев, восхвалял сам сегодняшний день, сознавался, что предупредительность и доброжелательство сената вознаграждены с избытком