Когда впервые услышала от полнотелой кареглазой крашенной шатенки Аллы слово «михрютка», сразу представился маленький толстенький, плешивенький, небрежно одетый человечек со щетиной двухдневной давности.
Просто мы заранее знаем, что тот михрютка, от первого лица которого ведется сказ, является объектом сатиры писателя, специально предоставившего своей жертве слово, чтобы та выставила свое мурло напоказ.
И вот уже который десяток лет отмахиваемся от противоречий в этом стихотворении, не забывая при этом поучать деток в школе, что это – программное произведение нашего великого поэта, в то время как «якает» в этом произведении такой же михрютка, как и в сатирических миниатюрах Зощенко.