Конечно, злобный старик мог бы ещё мне вменить в непокорство мою очевидную пассивность и отсутствие каких-либо энергичных попыток добиться своего, протолкнуть рукопись в редакции, но по какой-то так и оставшейся неизвестной мне причине он не захотел этого делать, видимо, направив всё остриё своего вспыльчивого характера на руководителей редакции