И наконец, землю можно слышать, осязать, видеть, чувствовать на вкус и обонять.
Однако, скажу от себя, «не видеть, не осязать, не сталкиваться» Казакову, как и его Арктуру, не позволяет та самая неодолимая потребность осуществить свое предназначение.
Книгу приятно осязать, держать ее в руках не потому, что общение с бумагой приносит особые осязательные чувства, а потому что носители ценности книги притрагиваются не к бумажному предмету, а к ценности.
Ей не требовались глаза – чтобы видеть, уши – чтобы слышать, кожа – чтобы осязать.