обычного размера, – отвечает увалень, обнаруживая свою принадлежность к породе людей, говорящих прежде, чем успеют подумать.
Был бы на его месте кто-то другой, хотя бы тот же Велесий или, увы, покойный увалень Легоша.
За небольшим столиком – скорее даже партой школьной – сидел молодой увалень богатырского роста, но изнеженных мышц, и, смотря исподлобья, стискивал теряющуюся в кулачище авторучку.
– Старый увалень, а что-нибудь посерьезнее, чем сыр, у тебя есть.