То була дуже стара халупа, бо в рiзнi часи в нiй померло поодинцi кiлька чоловiкiв, а на шматках березовоi кори вони позалишали своi останнi слова i своi прокляття.
И Эльвира Николаевна, и Ветер, и этот вот мужик в один голос твердили, что это рухлядь, халупа и древность.
А мы еще не сразу нашли свой бивак и с час стояли, коченея, перед халупами, где другие уланы распивали горячий чай – нам было видно это в окна.