Пыхтя и сопя, хасиды приподнимают надгробный камень, стараясь установить его вертикально.
Один человек сумел убедить само бытие в том, что нужно сохранить два города, а среди нас тысячи таких хасидов.
Нашей «теоретической базой» стали Танах и мидраши, хасидизм и религиозная этика, Толстой и социалистические брошюры Бунда, Смоленскин и Ахад ха-Ам, проповеди Цадикова, проповеди-лекции Бриля по истории еврейского народа (о лекциях Бриля много рассказывали мои друзья – он умер почти сразу после моего приезда в Вильно, и я успел его послушать только один или два раза), а также проповеди различных других народных проповедников.
А обо всем том, что приключилось с реб Юделе, хасидом, уже в Эрец Исраэль, рассказывают в домах праведников в зимние вечера на исходе субботы, на трапезе, провожающей царицу-субботу, и бывает, что уже встают из-за стола, а все еще не подошли к концу истории обо всех его приключениях.