Із утвердженням iсламу багато давнiх пiрiв було замiнено персонажами мусульманськоi мiфологii (Дауд – покровитель робiт по металу, Фатiма – покровителька жiночих домашнiх робiт), мусульманськими святими, якi взяли iхнi функцii (Дiвана-i Бурх – Буркут-баба), хоч деякi i зберегли своi доiсламськi iмена (покровитель землеробства Дайхан-баба).
Вовлеченные в хоровод метаморфоз – преломлений сквозь призму душевного настроя, по дробности городского быта то прорастают скрежещущим гротеском кошмара, словно перенесенного со средневековых гравюр («Семь стариков», «Скелет-землероб»), то поднимают со дна памяти вереницу дорогих сердцу ликов, вновь и вновь возвращают к неотвязным думам («Лебедь»).
Їi видiлено для того, щоб новi моi читачi без стресу занурювалися в землеробство «з людським обличчям», щоби весь текст книжки не викликав неприйняття, був зрозумiлим, видавався природним, нiби звичним, а на шляхах вiдходу читачiв вiд рутинних догм траплялось якнайменше конфузiв.
В тот момент, когда появится угроза – только угроза – «расчленения России», среднеазиатский землероб не может не вспомнить того периода своей жизни, когда хлопок у него был, но есть ему было нечего.