В первом разделе лингвистический анализ текста рассматривается как теоретическая и практикоориентированная дисциплина.
Сначала эта тяжба о предикативности велась как бы на ивановской – мифологической – территории (Булгаков не раз печатно признавал приоритет Иванова в области мифологии), затем Булгаков в целях концептуализации и систематизации имяславия ввел эту тему в непосредственно лингвистический контекст и уже, соответственно, в прямом обличье «предикативности» (а не мифа), Иванов же так и оставил предикативную тему в мифологических координатах, хотя в его понимании вопроса произошел, видимо, определенный перелом, который и стал главным катализатором тяжбы с Булгаковым.
В Москве образовался Московский лингвистический кружок, в Петрограде – Ленинграде – функционировал ОПОЯЗ, где доминирующим было литературоведение (Эйхенбаум, Жирмунский, Томашевский, Пумпянский, Бахтин, Фрейденберг, Пропп, Тынянов, Гуковский).
Рассказывали, что кто-то только вошел, рассказал лингвистический анекдот – и сразу вышел с пятеркой, а кому-то он задал такой вопрос, на который даже в коридоре никто не смог ответить.