Ерофей Брюква снова взялся за весло, словно ничего и не случилось, толмач отвернулся, Перегода на лоб шапку сдвинул и, пряча усмешку, чесал затылок, а пресвитер, недовольно всех обозревши, порывисто поднялся и побрел назад на нос, бормоча раздраженно, что молодежь совсем уважение к отцам потеряла, а потому грядущее в их руках крахом для всего люда обернется.
Честно говоря, ничего путного я не вычитал из главы о сути толмачей, туманно была написана, а может, перевод подкачал.
Наверное, толмач боялся, что очень скоро его голова тоже окажется рядом с головой сеньора Абеляра.
Когда толмач ходил с ней в перерыве в кафе напротив, она жаловалась, что, вернувшись после работы домой, садится ужинать, а перед глазами – женщина, которая днем на интервью плакала, рассказывая, как сыну выдирали ногти, а этот самый мальчик без ногтей сидел рядом в комнате для ожидания.