Указали мы, великие государи – наше царское величество, ближнему нашему окольничему и наместнику карачевскому Леонтью Романовичу Неплюеву с великороссийскими конными и пешими ратными многими людьми да верному подданному нашему войска запорожского обоих сторон Днепра гетману Ивану Степановичу с малороссийскими полками идти на нашу великих государей службу для промысла над неприятельскими крымскими людьми и под городки, под Кызыкермень и иные.
Как по Дону, так и по Волге стали строиться новые городки, и, таким образом, донское казачество, год от года увеличиваясь, скоро стало представлять грозную силу и завладело всем югом и юго-востоком будущей России, перекинувшись своими станами на Терек, Яик и даже в далёкую Сибирь.
Пётр I увидел, что зашёл слишком далеко, что обострять отношения с донским казачеством ещё не время, так как казаки ему в затянувшейся войне со Швецией очень нужны, а потому, обласкав станицу и её атамана Савельева, дал на Дон грамоту с уверением, что никакого гнева его на казаков нет, что верховые городки должны остаться на прежних местах и что перепись людей и городков повелено было произвести только для сведения, сколько их находится на Дону, давно ли они там поселёны и нет ли в них пришлых людей.
На строгие упреки Москвы и Польши казаки отвечали, что с крымцами и другими ордами кочевников не может быть мирных отношений, потому что они никогда их не соблюдают и, пользуясь любой неожиданностью и всяким удачным случаем, нападают на казачьи городки, убивают людей и угоняют скот и пленных.